В середине брюссельского саммита во спасение евро, который состоялся в четверг на этой неделе, европейские лидеры распространили предварительное коммюнике. В нем говорилось о «Европейском плане Маршала» для Греции. Когда саммит закончился, высокопарная фраза тихо, без лишнего шума, исчезла из окончательного текста заявления. И это правильно. Если семнадцать стран, входящих в состав Еврозоны, не собираются формировать полномасштабный фискальный союз, чтобы упрочить позиции своей единой валюты, то партнеры Греции по Европейскому Союзу не планируют прибегать к программе финансовой помощи, сопоставимой с планом Маршала, разработанным в 1948-51 гг. для Западной Европы. Тем не менее, лидеры Еврозоны наделали немало шума. Впервые с мая 2010 года им удалось приятно удивить рынки, заключив соглашение, которое превзошло все самые смелые ожидания участников финансовых рынков. Нужно отдать должное канцлеру Германии Ангеле Меркель. Во многом это ее заслуга. Выступая с комментариями во вторник, она заявила, что саммит не станет грандиозным событием и не стоит возлагать на него особых надежд. Однако лидерам ЕС удалось многого добиться и порадовать тем самым рынки. В результате, фондовые рынки устремились вверх, евро последовал за ними, а доходность по итальянским и испанским государственным облигациям снизилась.

Конечно, праздновать завершение европейского кризиса суверенного долга и банковского сектора еще рано. Не исключено, что пройдет несколько месяцев прежде чем финансовые спасатели Европы вновь предпримут какие-нибудь решительные шаги. Но дело не в этом. Европа движется вперед поступательно - иногда спотыкается, иногда делает шаг вперед, а иногда - целый скачок. Но разве может быть иначе в союзе демократических стран, которые уступили часть своего суверенитета, но при этом сохранили все ключевые отличия самостоятельных государств? Запутанные системы принятия решений союзе лишь усложняю дело. Пытаясь отвести Европейский монетарный союз от края смертельно опасной пропасти, лидеры Еврозоны ведут себя слишком неуверенно, однако, в четверг они ясно дали понять, что готовы двигаться по направлению к фискальному союзу. Следует вспомнить о том, как далеко продвинулись европейцы с 2009 года, когда Греция впервые призналась в том, что ее государственные финансы изничтожены разувшимся до невероятных размеров долгом, финансовыми махинациями со статистикой. Германия и ее союзники установили для жесткие условия получения финансовой помощи для стран, погрязших в долгах: заем является исключительно крайней мерой и выдается под штрафной процент. Однако на последнем саммите Германия признала важность принципа списания долга для Греции. Лидеры Еврозоны удвоили сумму экстренной помощи для страны на период с 2010 по 2014 годы до 180 млрд. евро. Они также снизили проценты по кредитам для Греции, Ирландии и Португалии. Подобные действия сводятся к существенному трансферту ресурсов от богатых стран в пользу терпящих бедствие соседей. Это выходит далеко за пределы границ валютного союза, которые виделись странам участницам при его возникновении в 1999 году.

Еще важнее изменения, внесенные в Европейский фонд обеспечения финансовой стабильности (EFSF), главный механизм спасения в ЕС. Нет, у Европы не будет единого агентства по управлению долгом, но Фонд сможет покупать облигации на вторичном рынке, финансировать рекапитализацию банков и открывать превентивные кредитные линии для стран, испытывающих давление на долговых рынках. Как верно подметил Николя Саркози, «это начало формирования Европейского валютного фонда». Президент Франции также добавил, что лидеры Еврозоны стремились «положить конец греческому кризису, чтобы добиться качественного прорыва в управлении валютным союзом». Что он имел ввиду станет ясно после августовских каникул, когда европейцы вернутся с отдыха, который не отменяется никакими кризисами. И все же ряд пробелов в европейском управлении настойчиво требуют внимания. Прежде всего, Еврозоне нужен надежный механизм контроля за выполнением требований и условий, который гарантирует, что правительства не нарушают согласованных фискальных правил. Если коротко, то кризис вынуждает европейцев по кирпичику выстраивать единую фискальную политику и экономическое управление. Нет никаких сомнений в том, что им придется пойти дальше. Не расширив кредитные возможности EFSF сверх 440 млрд. евро, лидеры не смогли отвести беду от итальянских и испанских облигаций, которые испытывали огромное давление на долговых рынках. Новая волна атак на Италию и Испанию может спровоцировать появление единой европейской гарантии на все непогашенные государственные долговые бумаги. Пока в вежливых политических кругах единые европейские облигации даже не упоминаются, однако, их появление будет следующим логическим шагом. 

В то же время, путь к более тесному экономическому будет нелегким. Одно из препятствий - общественное мнение. Политики в Германии и других богатых странах, таких как Австрии, Финляндии и Голландии, никогда не спрашивали своих избирателей о том, хотят ли они союз, который будет передавать часть их благосостояния другим странам. По данным опроса ZDF, только 47% немцев хотят, чтобы Греция осталась в составе Еврозоны; примерно столько же не прочь от нее избавиться. Такая напряженность отмечается во всех 27 странах ЕС. Усиление правого политического крыла и анти-евровых партий напоминает нам о том, что ЕС может стать разочарованием для миллионов людей, которые считали его элитным проектом, не занимающимся решением таких проблем, как безработица среди молодежи и нелегальная иммиграция. Общеевропейские институты наскучили избирателям: явка на выборы падает с каждым разом, начиная с появления Европарламента в 1979 году. Политикам рано или поздно придется решать проблему легитимности. Парадокс ситуации заключается в том, что долговой кризис толкает европейских лидеров к более тесной интеграции и, в то же время, уничтожает веру общественности в необходимость такой интеграции.

Тони Барбер, редактор The Financial Times

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times