Политические промахи, заставившие ЕЦБ выйти на рынки облигаций, еще серьезнее и опаснее, чем те, что вынудили действовать ФРС. Долговая проблема, затягивающая вокруг Америки политические узлы, связана с будущими затратами на медицинское и пенсионное обеспечение. В Европе же долги есть уже сейчас. Чтобы решить эту задачку, нужно сломить политическое сопротивление лидеров крупнейших стран Еврозоны - в первую очередь, Ангелы Меркель, канцлера Германии - и упрочить позиции евро через дальнейшую фискальную интеграцию. Изначально, концепция Европейского валютного союза не предполагала такой интеграции. Маастрихский договор 1992 года запрещал спасение неосмотрительных стран, а, значит, таких случаев нужно было избегать любой ценой. Противоречие между этим правилом и принятием в состав Еврозоны стран со слабыми государственными финансами, таких как Греция, не принималось в расчет. Предполагалось, что фискальная дисциплина придет с требованием соблюдать лимит дефицита бюджета, прописанный в Пакте о стабильности и росте. Но и он вскоре был отброшен в сторону, когда Германия и Франция нарушили предписание и не понесли никакого наказания.

В мае 2010 года Европа решила обойти и правило "неспасения", протянув руку помощи Греции. В связи с этим возникла необходимость формирования нового механизма фискальной поддержки. Нужно было ввести более жесткие ограничения, которые  не давали бы странам возможности поддерживать несовместимые с жизнью дефициты в будущем. Европе нужно было бы создать единый финансовый пул для поддержки стран, испытывающих проблемы. Однако европейские лидеры постоянно игнорируют очевидные потребности. Их нескладная схема - делать как можно меньше и как можно позже, после длительных дипломатических споров, исход которых доносится до общественности невнятно и урывками. Такой подход лишь сеет сомнения, а не внушает доверие. Германская инициатива в начале года дала некоторую надежду, однако, договоренность, достигнутая в марте, снова была ни о чем. Они сконцентрировались на предотвращении будущих спасений, связанных с финансовыми ошибками и экономической уязвимостью, при этом страны Еврозоны (и Евросоюза в целом) подписались под обязательством внедрить надежные системы государственных финансов и меры по повышению конкурентоспособности.

Гораздо важнее было увеличить главный европейский фонд спасения - Европейский фонд финансовой стабильности, сформированный в прошлом году. Но и на этом направлении сделано преступно мало. Европейские лидеры пообещали расширить кредитные возможности EFSF до первоначально задуманной суммы 440 млрд. евро, однако, резервы, необходимые для поддержания рейтинга ААА ограничили ее 250 млрд. евро. Но в очередной раз немецкая оппозиция развеяла надежды на то, что фонд может стать более внушительным и более гибким. Он по-прежнему ограничен единственной возможностью - финансировать страны, формально требующие помощи. И лишь когда беда пришла в Испанию и Италию, руководители стран Европы действительно поняли, что их главный инструмент борьбы с кризисом должен быть гораздо эффективнее. На экстренном заседании  21 июля, на котором также решался вопрос по очередной программе помощи Греции, они объявили о том, что EFSF получит возможность открывать кредитные линии не только бедствующим странам, но и тем, которые уже чувствуют приближение кризиса, а также проводить интервенции на вторичных рынках, покупая государственные облигации проблемных стран. Конечно же, они надеялись на то, что этих мер хватит, чтобы успокоить рынки перед выходными. И все же, они снова сделали слишком мало и слишком поздно. Пакет мер, разработанный в конце июля, пролился бальзамом на души греков, ирландцев и португальцев, поскольку реструктуризация греческого долга оказалась не такой уж пугающей. Но инвесторы на рынках облигаций Италии и Испании подумали о том, что EFSF, несмотря на расширенные возможности, не обладает достаточными средствами, кроме того, новые полномочия вступят в силу только после ратификации всеми 17-ю странами Еврозоны.

Вызов Трише

Итак, когда взмыла доходность по итальянским и испанским облигациям, остался лишь один институт, способный действовать: ЕЦБ. Он уже перешел свой Рубикон в мае 2010 года, начав покупать греческие облигации на вторичном рынке. Соответственно, он также скупал ирландские и португальские бумаги. Правда, Банк прекратил покупки в начале этого года, при этом балансовая стоимость его портфеля составила 75 млрд. евро.  Четвертого августа председатель ЕЦБ Жан-Клод Трише заявил, что Центробанк снова участвует в торгах на рынке облигаций. Однако вскоре выяснилось, что он ограничился ирландскими и португальскими бумагами. Но даже эта скромная попытка вызвала бурю протеста среди некоторых членов управляющего совета, в частности, Йенса Уидманна, председателя Бундесбанка.

Этот нерешительный и подход вылился в необходимость еще одного экстренного заседания на выходных 6-7 августа. Под жестким давлением со стороны европейских политиков (которые уже сидели на чемоданах, собираясь в отпуск), управляющий совет Банка заявил, что, в конце концов, выйдет и на рынки облигаций Италии и Испании. Это решение снизило доходность по десятилетним облигациям этих странах почти на целый процент и сузило спрэды с немецкими облигациями. Действия ЕЦБ могут принести лишь временное облегчение до тех пор, пока EFSF не возьмет на себя ответственность за поддержание финансовой стабильности и за подобные интервенции. Бездействие грозило забастовкой покупателей, которая превратила бы фундаментально платежеспособные государства в банкротов из-за стремительного роста доходности. В этом смысле, интервенция на итальянском и испанском рынке стала скорее защитной мерой, а не поддержкой, как в случае с Грецией, которая уже с самого начала была неплатежеспособной. Кроме того, кризис в Италии или Испании грозит более серьезными последствиями, поскольку экономики этих стран гораздо крупнее Греции, Португалии и Ирландии. Чтобы спасти их, не хватит даже увеличенного фонда.

И все-таки у несогласных с решением членов ЕЦБ есть веские основания для протеста. Во-первых, покупка облигаций - дело рискованное. Греческие бумаги уже способны проделать черную дыру в счетах Центробанка, если их оценивать по рыночной стоимости. Кроме того, покупка государственного долга некоторых стран ставит под сомнение надежность банка, уводя его от выполнения монетарных функций в сторону фискальных обязанностей. Но это никак не связано с позицией ЕЦБ, ставшей предметом самой яростной критики: агрессивным подходом к монетарной политике. ЕЦБ первым среди крупных мировых Центробанков начал ужесточение, подняв ставку в два этапа с 1% до 1.5%. Это резко контрастирует не только с позицией ФРС, но и с позицией Банка Англии, который удерживает свою основную ставку на уровне 0.5% и не планирует менять ее до 2013 года - по крайней мере, такой вывод напрашивается после прочтения августовского отчета по инфляции. Когда ЕЦБ первый раз повысит ставку, его  действия назвали преждевременными. Сейчас все обстоит еще хуже. Да, в первом квартале экономика Еврозоны относительно быстро развивалась, в частности, Германия выросла на 1.5% в квартальном соотношении (6.1% в годовом). Но этому всплеску предшествовали два квартала вялого переминания с ноги на ногу.

Периферийным странам, которые должны были внедрять программы фискальной консолидации, это ужесточение и вовсе не было нужно. Высокие процентные ставки усложнят положение там, где вовсе не нужны анти-инфляционные меры, то есть, в проблемных экономиках Южной Европы и в Ирландии. Дело в том, что ипотечные займы в этих странах, как правило выдаются под плавающий процент, а во Франции и Германии - под фиксированный. Остается лишь надеяться на то, что в условиях вялого экономического роста и падения цен на сырье, ЕЦБ не станет больше спешить с дальнейшими повышениями. Комментарии Трише после заседания 4 августа, когда ставка была оставлена без изменений, позволяют сделать такой вывод. Монетарное ужесточение - это особенность ЕЦБ, однако, в широком смысле, проблемы Еврозоны отчетливо напоминают проблемы Америки и Британии , а также кризис Японии, начавшийся в 1990-х. По словам Кеннета Рогоффа, восстановлению увязших в долгах западных стран суждено быть вялым и едва заметным. Центральные банки - последняя линия обороны, но и они не могут сотворить экономический рост из ниоткуда. Развивающиеся рынки, которые помогли сгладить последствия финансового кризиса для мировой экономики, сейчас также беспомощны. Особенно если они попытаются ввести контроль над потоками капитала в ответ на количественное ослабление ФРС. Резкое падение цен на акции в августе свидетельствует о том, что инвесторы хорошо осознают тяжесть положения.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Econimist Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex