Валютный союз оказался напрасной затеей, но Германия, крупнейшая европейская страна, не желает признавать последствия.

Действительно ли Германия хочет быть частью объединенной Европы? Мы задаемся этим глупым на первый взгляд вопросом, потому что судьба Европы зависит именно от этой страны. Будучи главным локомотивом роста европейской экономики, она способна спасти или уничтожить евро. Германия также может оставить тщетные попытки навязать свою монетарную дисциплину и образ жизни другим странам и сама выйти из Еврозоны. Этот поступок станет аттракционом неслыханного альтруизма и, возможно, лучшим, что немцы могут сделать для своих соседей. Но немцев раздирают страшные противоречия: с одной стороны, политическая элита все еще цепляется мертвой хваткой за дискредитировавшие себя идеи европейского единства и солидарности, с другой стороны - простые немцы, которые не понимают, почему их вынуждают субсидировать безрассудные поступки недисциплинированных соседей. Страна парализована. Оказавшись в ловушке своей истории, лидеры страны не видят тех решений, которые помогут положить конец хаосу, образованному кризисом суверенного долга и банковского сектора. Нерешительность Германии угрожает не только благополучию Европы, но и мира в целом, о чем свидетельствует нарастание тревожных настроений среди американских и китайских политиков.

Что может лучше проиллюстрировать смешение центра экономического притяжения в мире, чем запланированное на эту неделю заседание лидеров стран БРИК? Они планируют говорить о том, как помочь Еврозоне. Никто из жителей развитой Европы и представить себе не мог, что доживет до того дня, когда развивающийся мир сочтет своим долгом протянуть руку помощи некогда "богатым" продвинутым экономикам. Чем дольше Европу терзает долговой кризис, тем больше вероятность катастрофы, которая вновь повергнет мир в черную и бездонную рецессию. Европе не доводилось принимать столь тяжелых и важных решений со времен Второй мировой войны. Проект, который должен был объединить некогда воюющие страны, только отдалил их друг от друга. Сейчас на континенте растет массовое недовольство единой валютой и неверие в те призрачные преимущества, которые она, по словам ее сторонников, должна была принести Европе.

Немцы мечтают о своей марке, а периферийные страны вспоминают о стремительных взлетах и падениях своих валют, как а старых добрых временах. Конечно, тогда на валютных рынках было очень неспокойно, но, по крайней мере, национальные правительства управляли судьбой государства. Теперь же они потеряли даже последнее преимущество зоны евро - низкие процентные ставки. На Джорджа Папандреу, премьер министра Греции, было больно смотреть: он стоял коленопреклоненно и обещал Николя Саркози и Ангеле Меркель еще сократить рабочие места и ввести новые ужесточающие меры, в отчаянной попытке выполнить требования Парижа и Берлина. Присоединившись к евро, Греция и другие периферийные страны потеряли контроль над своими процентными ставками и валютными курсами. Они также не могут выпускать долговые облигации в своей собственной валюте. В итоге, у них не остается иного выбора кроме дефолта. Считалось, что это удел слабых стран третьего мира. Хуже того, они утратили способность применять контр-циклические бюджетные политики. Гремучая смесь дефляционных мер, на которые они были вынуждены пойти, чтобы вернуть себе конкурентоспособность, означает, что они не смогут применить даже автоматические фискальные стабилизаторы для борьбы с экономическим спадом.

Сформировалась самораскручивающаяся спираль экономического разрушения. Очень странно, что немцы, прослывшие рассудительными, не до сих пор не поняли, что дальнейшие карательные меры для периферийных стран не только бессмысленны, но и контрпродуктивны. Германия превратилась в самого обыкновенного недовольного кредитора: если он не может получить свои деньги назад, то хотя бы заставит должника помучаться. Вместо того, чтобы искать эффективные решения, немцы озабочены лишь не имеющим отношения к делу риском недобросовестности и необходимостью наказать провинившихся. Когда-то мне самому импонировала идея Европейского монетарного союза, поэтому я сочувствую немцам, которые стоят перед непростым выбором. Экономические риски, связанны с образованием монетарного союза без соответствующей искальной и политической интеграции были всегда очевидны, но пока условия позволяли, на них никто не обращал внимания. Между тем, создателям этой стратегии, которая реализуется полным ходом, теперь очень сложно признать свои заблуждения. Они будут выкручиваться, юлить и искать бесчисленные оправдания для того, чтобы не менять курс.

Более того, европейская интеграция зашла так далеко, что обратный ход процессу уже не дать. Можно только оборвать его хирургическим путем. Монетарный союз влечет за собой формирование тесных фискальных взаимосвязей, которые, в свою очередь, создают серьезные проблемы для всех: долговой кризис одной страны неминуемо перекидывается и на другие. На каждого несчастного должника найдется несчастный кредитор. По словам Поля де Грова, профессора экономики из Лёвена, "валютный союз может нормально функционировать только при наличии общего механизма взаимной поддержки и контроля. Такой общий механизм существует во всех политических союзах. Без него страны-участницы Еврозоны должны сами восполнять недостающие элементы. Той системы, к которой им удалось прийти, совершенно недостаточно для того, чтобы гарантировать жизнеспособность союза". Проблема в том, что Германия намерена идти дальше. Более того, конституционный суд страны благословил ее на это. С каждым днем все сложнее и сложнее представить себе, что у европейского долгового кризиса будет счастливый, или хотя бы не очень болезненный конец. Даже если немцев удастся убедить в преимуществах полномасштабного трансфертного союза, уйдут годы, чтобы согласовать и внедрить все изменения. Скорее всего, рынки развалят евро раньше. Выгонять Грецию и других ослушников из союза тоже бессмысленно - хотя не понятно, каким образом им удастся задержаться в нем. Уиллем Битер, старший экономист Citigroup, объяснил, что выход Греции создаст мощный и наглядный прецедент. Как только Греция отсоединится, рынки сконцентрируют свое внимание на стране или странах, которые, теоретически, могут последовать ее примеру. Вкладчики побегут из всех стран, попавших под подозрение, в сторону тех, кто, скорее всего, останется в Еврозоне. В свою очередь, отток депозитов на периферии уже сам по себе приведет к финансовому хаосу и глубокой рецессии. Не миновать и банковского кризиса в странах-кредиторах, вынужденных списывать долги выбывающих стран, что приведет к кредитному коллапсу. Беспорядочный развал, подразумевающий выход слабых стран, сейчас кажется неизбежным, однако, он не станет экономической панацеей. Так что же делать? Если от Германии больше проблем, чем пользы, может быть, выход самой Германии станет наименее болезненным решением проблемы? На прошлой неделе Юрген Старк, представитель Бундесбанка в ЕЦБ, покинул свой пост в знак протеста перед решением европейского ЦБ поддержать спрос на облигации периферийных стран. Совершенно очевидно, что терпение немцев подходит к концу. Европейский проект оказался провальным, и пока Европа не создаст свой аналог Соединенных Штатов, ничего у нее не выйдет. Время посмотреть правде в глаза.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам Spiegel International Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex