Проблемы, с которыми мне пришлось столкнуться, во многом напоминают проблемы, возникающие перед членами руководства Центробанка. Им также зачастую приходится полагаться на связи, которые, к сожалению, работают нестабильно. Я имею в виду взаимосвязь между официальными процентными ставками, - которые находятся под контролем центрального банка - и их конечное влияние на экономику в целом, будь то в плане инфляции, или темпов роста. Также как и широкополосный Интернет, эти связи иногда работают очень быстро, обеспечивая необходимый результат. А иногда, они отсутствуют вовсе, или настольно незначительны, что вынуждают озадаченных политиков лишь недоуменно пожимать плечами. Связь между изменениями в монетарной политике и экономике можно озаглавить как "трансмиссия" монетарной политики. Звучит как полезный научный термин, предполагая, что между изменениями процентных ставок и экономической активностью существует умело спроектированная механическая взаимосвязь. На самом деле, трансмиссия - самое слабое звено в экономике.

Однако от него никуда не деться. Банк Англии сидит, сложа руки, однако, ФРС и ЕЦБ и Банк Японии дружно ужесточают монетарную политику и, предположительно, стремятся в итоге к определенной цели. Они знают, чего хотят - ценовой стабильности и немножко экономического роста. Однако низкая точность, присущая механизму трансмиссии, говорит о том, что они могут легко наделать ошибок. Это все равно, что водить машину с неисправной коробкой передач: опасность в том, что с благими намерениями улучшить состояние экономики, банкиры могут случайно дать задний ход. До настоящего времени ФРС наиболее яростно жал на "монетарные" тормоза. Ставка по федеральным фондам была повышена до 4,75%. Алан Гринспен закончил свое правление самым значительным циклом повышения ставки, а Бен Бернанке продолжил начатое им дело. При этом экономика США, похоже, продолжает развиваться уверенными темпами. Означает ли это, что правила монетарной политики больше не работают? Или работают, но с неподдающимися прогнозированию задержками? Или ставка по федеральным фондам должна быть намного выше, чтобы политика ужесточения начала приносить результаты?

Нет ни одного Центробанка, который мог бы с легкостью ответить на эти вопросы. Это, как и проблема с Интернетом, решается только путем проб и ошибок. К сожалению, подопытным кроликом в данных экспериментах оказывается экономика страны. Проблема заключается в отсутствии знаний экономических взаимосвязей и их тенденции к постоянным изменениям. Вернемся к 1999 и 2000 годам. Тогда лишь незначительное повышение ставки ФРС привело к монстрическому падению на фондовом рынке и подготовило почву для рецессии 2001 года. Теперь же и куда более значительные повышения не смогли остановить экономический рост. Однако представьте себе длину экономической цепочки от решения об изменении ставки до окончательного результата, и эти различия уже не будут казаться столь невероятными. Изменение ставки влияет на цены на финансовых рынках, на банковские ставки кредитования и обменные курсы. Они в свою очередь влияют на заработную плату людей и ценовые ожидания. И в каждом случае эффект не может быть определен со 100%-ной достоверностью, поскольку он зависит от настроений людей.

Однако в последнее время, один механизм отказывается работать на благо США. Это развивающиеся рынки. В 90-х годах рост процентной ставки в США, как правило, предвещал беду для развивающихся рынков. Ставки росли и перед мексиканским кризисом 1994 года, тайским кризисом 1997 года или аргентинским кризисом 2000 года. Когда они были низкими, развивающиеся рынки привлекали избыточные притоки капитала, которые вели к перегреву национальной экономики, инфляции на рынке ценных бумаг и огромным дефицитам текущего счета. Однако как только ставки в США начинали расти, процесс разворачивался в обратную сторону: начинался отток капитала, финансировать дефициты становилось нечем, а развивающиеся экономики ждал крах. Как ни странно, для американской экономики это было благой вестью. Растущие ставки сдерживали инфляцию не столько из-за замедления темпов экономического роста, а сколько из-за дефляционных процессов, охватывавших развивающиеся рынки. Рушащиеся экономики вели к снижению цен на сырье и укреплению доллара. Таким образом, Америка нашла для себя механизм, при помощи которого можно было снижать внутреннюю инфляцию без существенного сокращения объема производства.

Однако этот механизм больше не работает. Развивающиеся рынки с завидным усердием избегают дефицитов текущего счета. На самом деле, вечнорастущий дефицит в США компенсируется вечнорастущими профицитами развивающихся стран. Но, в отличие от 1990-х, монетарная политика США кажется бессильной. Цены на сырье по-прежнему растут, а инфляция в США ведет себя неадекватно. Возможно, это означает, что монетарной политике США требуется больше времени, чтобы начать приносить результаты. И, может быть, уже есть первые признаки того, что темпы роста американской экономики начнут замедляться в этом году. И, хотя рынки все еще обеспокоены высокой инфляцией, рост заработной платы или цен на импорт может обусловить снижение доходов, а не рост цен. В конце концов, глобализация ведет к снижению возможностей компаний в вопросах ценообразования, поэтому цикличное усиление давления на затраты, скорее всего, отразится на доходах, а не на инфляции и, в итоге, снизит инвестиционную активность. Способность развивающихся рынков избежать кризиса на фоне ужесточения монетарной политики в США - добрый знак, однако, это также означает, что политикам придется проделать большую работу, корректируя свои ставки. ProFinance.Ru - Forex News / Новости Форекс

Стивен Кинг, HSBC