Когда 14 лет назад Роберт Рубин покинул Goldman Sachs, чтобы присоединиться к администрации Клинтона, он принес с собой немало интересных идей. Первая заключалась в том, что дефициты - это плохо. Пожалуй, эта простая истина до сих пор ассоциируется с его именем. Вторая, более глубокая, из разряда общечеловеческих мудростей. Она не относилась ни к Демократам, ни к Республиканцам, вероятно, поэтому она остается актуальной и сегодня, в 2006 году и, вероятно, поэтому Бен Бернанке, управляющий ФРС, выбранный Джорджем Бушем сумел стать последователем Рубина в этом вопросе.

Эта простая до гениальности мысль заключалась в том, что неопределенность - это неотъемлемая часть нашей жизни, и только недалекий человек может рассчитывать на то, что сумеет ее преодолеть. Чтобы принять оптимальное решение трейдерам на рынке облигаций и банкирам приходится продумывать каждое движение, выверять каждый шаг, собирая по крупицам и тщательно взвешивая любую доступную информацию, а также учитывать то, что может произойти нечто неожиданное и спутать все карты. Необходимо понимать, что хорошее решение может привести к плохим результатам. В этом и заключается неопределенность. Понимая и осознавая это, человек повышает свои шансы добиться успеха в следующий раз.

"К сожалению, Вашингтон - политики и пресса - судят решения исключительно по результату, а не по качеству процесса их принятия", - писал Рубин в своих мемуарах. "Мы живем в мире, полном неопределенностей". Для Рубина все сложилось удачным образом. Будучи советником в Белом Доме, а затем и секретарем Казначейства в 1990-х, он помогал руководить направлять американскую экономику, что ему неплохо удавалось. Ему не пришлось тратить время, отстаивая тонкости вероятностного принятия решений. Бернанке повезло гораздо меньше. Заняв пост главы ФРС в начале года, он получил в наследство сдувающийся пузырь на рынке жилья, растущую инфляцию, заоблачные цены на энергоносители и слабеющий рынок труда. Журнал "Экономист" отметил его "восхождение на трон" поместив на свою обложку карикатуру Гринспена, передающего ему эстафетную палочку, которая на самом деле не что иное как динамитная шашка.

Согласно всеобщему мнению первые шесть месяцев у руля можно считать первым блином, который вышел комом. Однако большинство проблем, с которыми пришлось столкнуться Бернанке, связаны с отсутствием понимания логики принятия решений, а не с политическими ошибками. И стоит только понять его логику, как становится ясно, почему в последние несколько недель он выгодно выделяется на фоне своих критиков. Неприятности начались в конце апреля. Инфляция набирала силу, несмотря на то, что Центробанк поднимал ставку по федеральным фондам на каждом заседании, начиная с лета 2004 года. Поэтому сообщество Wall Street ждало, что Бернанке проявит твердость характера и продолжит превышать ставки, рискуя загнать экономику в рецессию.

Вместо этого он вышел к Конгрессу и заявил о том, что ФРС может в скором времени взять паузу, то есть, в течение некоторого времени ставка будет оставаться неизменной, пока он сам и его коллеги будут оценивать последствия более ранних повышений. Это помогло бы сократить риск чрезмерного ужесточения, что довольно часто случалось в прошлом. Однако многие инвесторы и экономисты приняли его слова за сигнал завершения цикла повышения ставки и за признак того, что, о ужас, Бернанке оказался слишком "миролюбивым голубем". Рынки начали нервничать по пустякам. Он усугубил ситуацию, когда на вопрос журналиста CNBC Марии Бартиморо о том, верно ли были восприняты его слова, сказал "нет". Она повторила это в эфире, и фондовые рынки упали, решив, что в итоге Банк продолжит повышения.

Однако что же происходило потом? Ставку повысили еще дважды -- в мае и июне, затем, в этом месяце была сделана пауза, даже несмотря на то, что до последнего момента данные по инфляции указывали на рост. Но уже через несколько дней после решения о том, что ставка остается без изменений, два новых правительственных отчета показали, что инфляционное давление снижается. Неожиданно в глазах рынков Бернанке превратился в провидца. Однако важно не то, что прогноз Бернанке оказался более точным, чем прогноз Wall Street. Так будет не всегда - и это известно любому, принимающему вероятностные решения. Возможно, ФРС еще придется вернуться на тропу ужесточения, которая в результате приведет страну к рецессии.

Важно то, что за эти шесть месяцев Бернанке показал нам, как он будет управлять ФРС. Он не станет намекать на то, что будет дальше, вместо этого, он прояснит три вопроса: свои прогнозы, свои текущие цели и свои планы по их достижению. Он пользуется словами "оценка", "цель" и "стратегия политики". Инвесторы, исполнительные директора, владельцы недвижимости и все, планирующие свое будущее, таким образом смогут понять, что может повлиять на решение Банка. Они будут знать, что ФРС считает как значительными рисками. Гринспен тоже воспринимал политику не как черно-белую альтернативу, а как сочетание рисков и случайностей. Именно это помогло ему, также как и Рубину, неплохо справляться со своей работой. Разница между ним и Бернанке заключается в том, что последний гораздо чаще доносит свои мысли до народа. Такая открытость ведет к некоторому замешательству, особенно, когда Бернанке говорит нечто противоречащее последним экономическим данным. "Рынкам потребуется время, чтобы усвоить его манеру общения", - считает Марк Гертлер, экономист нью-йоркского университета и старый друг Бернанке. Бернанке управляет монетарной политикой исходя из двух весомых допущений - что он и его коллеги могут ошибаться, и что остальные могу анализировать тонкие детали. Пока верным оказалось лишь одно допущение. ProFinance.Ru - Forex News / Новости Форекс

Дэвид Леонард, The New York Times