Большинство людей спокойно живет своей жизнью, которая течет в привычном русле, подчиняясь определенным концепциям. Иногда это официальные концепции, связанные, скажем, с трудовым договором или уголовным и гражданским кодексом. А иногда это неофициальные концепции, которые определяются семейными устоями. То, чего мы ждем от будущего, обусловлено именно такими руслами. К примеру, мы знаем, что если вломиться в чужой дом, то есть большая вероятность того, что нашим будущем станет арест и тюремное заключение. Мы также знаем, что злоупотребление алкоголем или наркотиками могут разрушить семью. Таким образом, основываясь на этих концепциях, можно делать предположения относительно последствий тех или иных наших действий.

На данный момент ни один из этих подходов не жизнеспособен. Центральные банки не знают точно, работает ли экономика на полную мощь, или у нее еще есть резервы. Таким образом, первый подход здесь неуместен. Например, Банку Англии приходится переживать о масштабах иммиграции. Он знает, что в последнее время иммиграционные потоки серьезно увеличились. И все. Вся остальная информация весьма туманна и обрывочна. Какие выводы можно сделать, основываясь на доступной информации? Вероятно, предложение на рынке труда возросло. Возможно, оно продолжит расти и в дальнейшем, если государство не закроет свои границы. Это может ограничить рост заработной платы. Ничего определенного. В свою очередь, оценки свободных экономических мощностей будут крайне ненадежными. В то же время, показатели денежной массы также искажены. Капитал пересекает границы еще быстрее и свободнее, чем иммигранты, а банковские депозиты кочуют из одной юрисдикции в другую. В такой ситуации крайне сложно, если вообще возможно, вычислить, к чему же приведет рост денежной массы.

Представьте, что существует общая валюта и один на всех Центробанк. Многие проблемы, с которыми сегодня пытаются справиться банки, просто исчезнут. Не будет никаких валютных курсов. Не будет никакой головной боли по поводу инфляции цен на импорт, потому что не будет импорта. Будет гораздо проще толковать изменения в денежной массе, потому что не будет транснациональных потоков капитала и никаких валютных резервов Центробанков. Мировой спрос и предложение можно будет относительно точно измерить, потому что не потребуется делать поправки на национальный доход и отсутствие общей валюты. Идея мирового Центробанка помогает выявить те трудности, с которыми приходится ежедневно сталкиваться нашим банкам. Глобализации - это палка о двух концах. Растущая мобильность капитала и рабочей силы, а также увеличение информационных потоков наказывает экономические режимы, которые не используют "передовой опыт". В результате, все больше стран стремятся сделать свои Центробанки независимыми и дать им общую цель, выраженную в ценовой стабильности. Если все банки начнут двигаться в одном направлении, появляется шанс, что каждый из них в отдельности достигнет ценовой стабильности.

В то же время, действия Центробанков кажутся непредсказуемыми и для финансовых рынков и для "человека с улицы". Кроме того, когда речь заходит об экономической непредсказуемости и неопределенности, экономисты делятся на два лагеря. Одни считают, что это результат глобализации, а другие уверены, что причина в других отклонениях. Кому-то кажется, что Центробанки должны как можно меньше вмешиваться в происходящее, а кто-то считает, что они должны делать гораздо больше. Но и тут нет однозначно "правильного" подхода. В мире, где сосуществуют хотя бы два Центробанка и циркулируют две валюты, банк, занимающий "активную" позицию, будет влиять на обменный курс, что, в свою очередь, заставит другой банк также стать активистом, даже не смотря на то, что он предпочитает "сидеть спокойно на пороге своего дома"*.

*"Сиди спокойно на пороге своего дома, и мимо пронесут труп твоего врага" - восточная мудрость