Пришло время открыть глаза на шокирующую правду. В 2003 году Великобритания присоединилась к евро. Ни Тони Блэр, Ни Гордон Браун, конечно, никогда не признаются в том, что Британия сделала этот исторический шаг. Скорее всего, даже наоборот, при любой возможности г-н Браун будет с пеной у рта доказывать, что участие страны в Еврозоне исключено, хотя бы потому, что ей не удалось пройти испытание под кодовым названием "пять тестов". Однако факты говорят об обратном. За этот период фунт серьезно укрепился против доллара, а против евро показал поразительную устойчивость.

В период между 1999 и 2002 годами, когда евро был еще младенцем в пеленках, отношения фунта с его континентальным соседом нельзя было назвать слишком тесными. Однако затем они начали постепенно сближаться, пока в итоге не слились в страстном объятии. И хотя далеко не все романтические отношения проходят проверку временем, кажется, что эта пара неразлучна. Словно высечена в камне Огюстом Роденом.

Конечно, это заявление - полная чушь, не уступающая по своей абсурдности предположению, что в 2003 году евро стал частью расширившейся "зоны фунта" (хотя эта идея тоже не противоречит фактам). Тем не менее, несмотря на явное желание британцев гарантировать независимость своей валюты, в последнее время ситуация заставляет усомниться в автономности фунта. Фильм "Я и моя тень" как нельзя лучше отражает симбиоз двух главных валют Европы. Одним из наиболее очевидных преимуществ такой тесной взаимосвязи можно считать простоту конверсии. Вот уже четыре года подряд британские туристы не сомневаются в том, что евро стоит в районе 70 пенсов. Четыре года подряд компании планируют свои дела с континентальной Европой, не опасаясь неприятных сюрпризов со стороны валютных курсов. Это способствует укреплению экономических связей между Британией и Материком.

Многие годы инвесторы считали фунт своего рода переходной валютой, перевалочным пунктом - он ни член "евро-компании", ни ближайший друг доллара. Если ожидалось падение доллара против евро, можно было предположить, что фунт против евро также снизится, но не так сильно. Однако за последние четыре года доллар весьма существенно сдал позиции против единой европейской валюты (тогда его можно было купить за $1.05, а сегодня он стоит около $1.31), но при этом фунт практически не сдвинулся с места. Магнетизм, возникший между этими валютами, сделал фунт сильнее и в паре с долларом. Четыре года назад его можно было купить за $1.60, а сегодня он стоит почти $2.

Что же происходит? Одним из объяснений может послужить то, что Банк Англии отказался от монетарной независимости и предпочел копировать действия Европейского центрального банка. И вот, до полного единения в монетарный союз их отделяет только шаг. Однако это не совсем так. Анализ динамики изменения учетных ставок в течение последних лет указывает на то, что никакой монетарной конвергенции нет. Банк Англии поднимал ставки во второй половине 2003 года, тогда как ЕЦБ в это время пребывал в состоянии анабиоза. И только в конце 2005 года он решился на повышение. К этому времени Банк Англии уже сделал одно сокращение, хотя потом сразу аннулировал его повышением. Так что не будем подтасовывать факты.

Рынки также не ожидают никакой долгосрочной конвергенции процентных ставок. Доходность по десятилетним облигациями в Великобритании чуть ниже 4,9% и только самую малость выше 4,0% в Германии. И о конвергенции обменных курсов также утверждать нельзя. Если бы фунт действительно присоединился к евро, тогда бы процентные ставки Великобритании и Еврозоны более менее совпадали бы. Более высокие ставки в одной стране по сравнению с другой указывают на вероятность ослабления валютного курса: высокие ставки, если хотите, это компенсация, за которую инвесторы готовы идти на дополнительный валютный риск. Именно поэтому в 1980-х и 1990-х, во времена европейского механизма валютных курсов, процентные ставки Италии и Испании были значительно выше, чем в Германии. Вероятность того, что лира или песета упадут против марки всегда была выше, чем вероятность падения самой марки. Движение доллара против евро в последние годы чудесно укладывается в эту схему. Процентные ставки в США намного выше, чем в Еврозоне, но при этом доллар падает против евро.

Однако с фунтом все иначе. Возможно, в начале каждого года инвесторы верят в то, что на это раз он обвалится, но этого не происходит. Есть пять причин, по которым фунт отказывается подчиняться силе тяжести.

Во-первых, Банк Англии должен контролировать инфляцию. Это его работа. Он выполняет ее путем установления уровня процентных ставок. Если уровень процентных ставок, необходимый для обеспечения ценовой стабильности в Великобритании выше, чем в других странах (потому что инфляционные ожидания более глубоки, или потому что краткосрочные ставки играют более важную роль на рынке жилья Великобритании, чем в других странах, что более вероятно) фунт становится привлекательной валютой в целях хранения сбережений.

Во-вторых, Великобритания более других склонна "продавать фамильное серебро". Многие компании страны стали объектом поглощений извне. При этом правительство не устраивает шума вокруг таких понятий, как "национальное достояние". Другие страны ведут себя более насторожено. Иностранные деньги идут в страну и по другим причинам. Русские считают собственность в Лондоне - прекрасным вложением средств. Ближний Восток предпочитает Лондон Нью-Йорку по политическим соображениям. А Сарбейнс-Оксли умерил амбиции Нью-Йорка, претендовавшего на звание главного мирового финансового центра.

В-третьих, центральные банки развивающихся стран, стремящиеся диверсифицировать свои резервы, рассматривают фунт в качестве удобной альтернативы евро, особенно теперь, когда шансы на вхождение Великобритании в зону евро, стремятся к нулю. Таким образом, ослабление доллара ассоциируется одновременно с укреплением евро и фунта, что, по стечению обстоятельств, делает фунт еще более похожим на евро.

В-четвертых, инвесторы, увлеченные спекулятивными торгами на разнице ставок, занимая средства под чудовищно низкий процент в Японии, несут свои деньги в другие страны, с более высокими процентами, при этом они предпочитают те страны, где есть перспектива дальнейшего роста ставок. А на сегодня у Великобритании и Еврозоны в этом плане куда больше шансов, чем у США.

В-пятых, в конце 1990 люди покупали доллар, потому что рост производительности в США значительно превышал показатели в Европе и Великобритании. Теперь большинство инвесторов переосмысливают свои стратегии. Темпы роста производительности в Штатах снизились, а в Великобритании и Еврозоне, напротив, наметился рост.

Однако все это вовсе не значит, что фунт навечно связан с евро. "Поцелуй" Родена все еще будет чувствоваться на губах, даже когда крупнейший европейские валюты разойдутся и побредут каждая своей дорогой. И тем не менее, это может стать началом хорошей, красивой дружбы...

Стивен Кинг,The Independent