Экономики по-прежнему искусственно поддерживаются на плаву, и неизвестно, что произойдет, когда этой поддержки больше не будет.

На последней встрече в Давосе царила атмосфера осторожного оптимизма. Возможно, причиной этому послужила снежная и солнечная погода, а некоторых делегатов ежегодного Всемирного экономического форума, очевидно, вдохновила перспектива прогулки на лыжах. Наиболее вероятно, что многие из присутствующих просто вздохнули с облегчением. Ведь год назад мировая экономика была на грани "второй Великой депрессии", что, несомненно, подкреплялось разнообразными пессимистическими предостережениями со стороны Нуриеля Рубини, которого в Давосе окрестили "Доктор Приговор". Однако вторая Великая депрессия так и не наступила. Для тех, кто считает, что все мы живем в бинарном мире, где наблюдается либо экономический бум, либо спад, тот факт, что самых худших последствий удалось избежать, возможно, стал бы поводом открыть несколько бутылочек охлажденного Лоран Перье и отпраздновать это.

Все же, дни шли, и настроение собравшихся стратегических мыслителей, какими их считают, и каковыми они являются долгое время, ухудшилось. Почему же оптимизм так резко сменился суровым реализмом, а затем вновь превратился в пессимизм? Отчасти можно предположить, что делегаты осознали, что текущее восстановление экономики нельзя назвать типичным (если вообще такое существует). Казалось, впереди стояло слишком много преград. В течение последних трех десятилетий - периода работы большинства делегатов в Давосе - экономический рост был в основном обусловлен рыночной динамикой. Однако текущий экономический рост необычен по своей сути. Рынок не оказал сильного воздействия на него. Уровни процентных ставок удивительно низки, и вместо того чтобы активно стимулировать рост кредитования, банки ведут себя осторожно, а в частном секторе желающих взять деньги в долг и вовсе мало. Увеличение денежной массы не оправдало надежд. Впрочем, как показал резкий скачок экономической активности США в конце прошлого года, цикл движения запасов все еще работает. Пока не ясно, что произойдет с экономикой, если аппарат искусственной поддержки отключить. Волнение на фондовых рынках, наблюдающееся с начала года, лишь усиливает страх.

Иначе говоря, экономические прогнозы серьезно зависят не столько от проверенных рыночных механизмов, сколько от иногда изменчивых выборов политиков. И по мере приближения конца недели ясности в выборе политиков не наблюдалось. Вслед за обещаниями прошлого года о том, что любое реформирование финансовой системы должно проводиться под покровительством Большой Двадцатки, вдруг обнаруживается, что желание найти разностороннее решение проблемы угасает. Что бы ни подумали о предложениях президента США Барака Обамы провести реформирование банков, идея предельно ясна: США выработали односторонний подход, который может подвергнуть опасности функционирование того, что, по прошествии лет, превратилось в реальный мировой рынок капитала. Очень возможно, что крупный приток иностранного капитала создал дополнительную нестабильность, но важно также признать тот факт, что он помог многим людям, живущим в странах с неблагоприятными экономическими условиями, выбраться из бедности.

Тогда возникает вопрос о стратегиях отказа от политик экономического жизнеобеспечения, которые на данный момент доминируют в странах Запада. Некоторые считают, что еще не время что-либо предпринимать. Другие полагают, что процентные ставки необходимо срочно повысить, для того чтобы снизить риск формирования финансовых пузырей. Но есть и третья категория людей, к которой отношусь и я, которые убеждены, что для начала необходимо ужесточить финансовую политику, тем самым, снизив процентные ставки на долгое время. Такое разнообразие мнений не способствует экономическому восстановлению. Чего нужно опасаться компаниям: повышения процентных ставок, налогов или сокращения социальных льгот? Должны ли они беспокоиться о неустойчивости валютных курсов или о возможном суверенном дефолте и увеличении долгосрочных займов? Данная проблема частично является результатом довольно удобного разграничения целей монетарной политики, которое установилось в последние годы для осуществления контроля над инфляцией и финансовой политикой, и которое главным образом направленно на создание хорошего бюджетного домашнего хозяйства на государственном уровне.

Данный разграничительный подход больше не работает. Масштабы бюджетного регулирования, необходимого в данный момент США, Великобритании и другим странам, выросли на столько, что это неизбежно окажет воздействие на инфляцию. Это также усложнит жизнь банкиров. Банкиры, которые полностью отвечали за сдерживание инфляции, окажутся в невыгодном положении, когда придется делить власть с правительством, состоящим из министров, которые в свою очередь будут действовать не только с учетом экономической необходимости, но и в целях получения выгоды во время избирательной кампании. Более того, в своем выступлении в пятницу в Давосе лидер Консервативной партии, Дэвид Кэмерон, как оказалось, смягчил свою позицию в отношении необходимости срочного и резкого сокращения расходов в случае победы своей партии на следующих всеобщих выборах. Если меняющийся политический расчет определяет степень ужесточения, как должен реагировать на это Банк Англии?

Конечно, неопределенные финансовые перспективы присущи сегодня не только США и Великобритании. Другой серьезной темой для обсуждения на прошлой неделе стал нарастающий финансовый кризис в Греции. Введет ли правительство Греции необходимые ужесточающие меры? Одобрят ли Германия и Франция какой-нибудь финансовый план Афин? Что если Греция оказалась в долговой яме не по собственной вине? Существует ли риск вредного воздействия на другие страны Еврозоны, которые не контролируют свои финансы? В отличие от США, в Еврозоне нет централизованного органа управления финансами, необходимого для решения местных финансовых проблем. Это является единственной причиной того, что финансовые рынки гораздо больше беспокоятся за Грецию, чем за Калифорнию, где, прямо скажем, также наблюдается глубокий финансовый кризис. Однако состояние Греции обнажает горькую правду о состоянии мировой экономики. Мы уже больше не живем в мире, где экономические результаты регулируется невидимой рукой рынка; экономический результат все больше и больше зависит от политического выбора. Как показывает пример с Грецией, нет никакой гарантии, что он будет эффективным в экономическом или в финансовом отношении.

Но возможно, главной обсуждаемой темой форума в Давосе, во всяком случае, с точки зрения Запада, было смещение экономической мощи на Восток. Множество избитых фраз прозвучало о важности свободной торговли и возможностях, которые открываются благодаря экономическому потенциалу Китая и других развивающихся стран. Тем не менее, правда остается в том, что через 25 лет Давос будет совсем другим. У Америки все еще останется право голоса, но Китай и Индия будут постепенно занимать господствующее положение. Отдельные страны Европы практически лишатся этого права и со временем отойдут в тень. И, несмотря на образ счастливых семей и их фотографий на фоне зимнего пейзажа, в мире будет царить соперничество сверхдержав. И действительно, по мере приближения форума к закрытию американцы уже начали бряцать оружием, объявив о новой сделке по продаже оружия Тайваню. Пока Западный мир старается изо всех сил восстановить экономику, международные отношения, без сомнения, развиваются менее гармонично.

Стивен Кинг

По материалам The Independent Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Форекс