Юлий Цезарь из трагедии Шекспира хотел, чтобы его окружали тучные люди, потому что тощих и голодных он считал опасными. Если применить этот принцип к международным отношениям, то мир должен воспринимать с одобрением вышедшую недавно новость о том, что Китай обогнал вторую по величине экономику мира - Японию - в терминах номинального валового внутреннего продукта. Однако, к сожалению, номинальный ВВП остается достаточно слабым индикатором того, что должно представлять собой сытое и довольное, благонамеренное государство. Доход на душу населения является более правильным, хотя тоже несовершенным, показателем. А с учетом того, что доход на душу населения в Китае составляет всего $3 678, что менее одной десятой этого показателя в Японии, Цезарь вряд ли чувствовал бы себя комфортно при такой разнице, которая свидетельствует о том, что Китай остается очень бедной страной, несмотря на впечатляющие темпы роста экономики. Несколько смущает исторический факт, согласно которому смена власти в мировой экономике опасна. Такая смена власти обычно сопровождается экстремальными финансовыми сдвигами, валютной нестабильностью и торговыми разногласиями. Это происходит потому, что новым амбициозным парнем на селе обычно является склонное к протекционизму государство-кредитор, которое с большой неохотой взваливает себе на плечи международную ответственность, соразмерную своей экономической мощи.

Здесь в качестве примера можно вспомнить переход господства от Великобритании к США после первой мировой войны. С 1918 года США отказывались ратифицировать Версальский договор, уклонялись от участия в Лиге Наций и не имели никакого отношения к германским репарациям, хотя и собирали военные долги с государств-союзников. Либеральное отношении Великобритании к торговле позволило США иметь огромный профицит торгового баланса. Тем временем, в бурные двадцатые годы молодой и неопытный Федрезерв проводил излишне либеральную монетарную политику, неблагоразумно пытаясь искусственно поддержать слабый фунт. Когда же в 1929 году Центробанк с запозданием проколол возникший пузырь, "Эпоха джаза" внезапно закончилась, и крах банковского сектора поверг страну в Великую депрессию. Экспортировав проблему недостатка спроса в остальной мир, США не смогли обеспечить руководство, которое могло бы предотвратить вспышку разрушительных конкурирующих девальваций, и не желали выступать мировым кредитором последней инстанции для терпящих бедствие банков.

Еще одним примером является послевоенная Япония. Японский экономический рост базировался на экспорте, увеличению которого способствовала недооцененная иена и субсидии экспортерам. Эта модель работала до тех пор, пока Япония не обрела значительную экономическую мощь. Уже в конце 60-х гг. Япония стала второй крупнейшей экономикой в мире. Также в отношениях с США страна имела огромный торговый профицит. Международные попытки решить проблему дисбалансов и стабилизировать переоцененный доллар в эпоху Рейгана имели непредвиденные последствия - интервенция японских властей в курс иены-доллара привела к такому же накачиванию пузыря, как и стремление ФРС поддержать фунт в 1927 году. После прокола этого пузыря страна на 20 лет погрузилась в экономическую стагнацию.

Вызов, брошенный США Китаем, также имеет экспортную основу, а профицит текущего счета страны в наибольшей степени способствует росту избытка сбережений на Евразийском континенте, который привел к надуванию кредитного пузыря и мировым дисбалансам после финансового кризиса. Пока что, несмотря на успех, китайская экономическая модель создает расточительное переинвестирование и недостаточное обеспечение обычных людей, которые имеют самую низкую долю личного потребления в объеме ВВП в Азии. В стране, где экономический рост измеряется двузначными цифрами, ежегодное увеличение занятости составляет лишь 1%, а реальный доход от сбережений имеет отрицательное значение. Как и в Японии на пике своего экономического развития, китайская экономика обеспечивает более низкое качество жизни, чем подразумевает показатель дохода на душу населения, а загрязнение окружающей среды, недоброкачественные продукты питания и плохие условия занятости представляют угрозу для здоровья.

Основанный на экспорте экономический рост Китая, которому также способствует недооцененность юаня, стал возможен лишь потому, что США и другие страны с торговым дефицитом были согласны на увеличение своих долгов в целях финансирования потребления домохозяйств и государственных расходов. Проблема заключается в том, что возникшие дисбалансы не устойчивы, потому что объемы долга уже достигли критического уровня. И все же, как утверждает аналитик консалтингового агентства Lombard Street Research Чарльз Дюма в своей книге "Кризис глобализации" ("Globalisation Fractures"), посвященной несовместимости политик ведущих промышленно развитых стран, реакция властей на кризис была слишком зацикленной на финансовых проблемах и не предполагала решения проблемы мировых дисбалансов. Больше всего сейчас необходимо, чтобы и страны-заемщики, и государства-кредиторы восстановили равновесие в своих экономиках. Должникам нужно привести в порядок свои балансы, а кредиторам необходимо стимулировать внутреннее потребление, обеспечить свободное плавание валютных курсов и снизить зависимость от экспорта. Это также было бы в интересах Китая, потому что равновесие в экономике страны сейчас нарушено. Страна не может, помимо прочего, предотвратить рост инфляции и надувание пузырей цен на активы, пока искусственно поддерживает низкий обменный курс своей валюты. Кроме того, препятствия для изменений внушительны. По мнению Дюма, ключом к смещению равновесия в пользу потребления может быть ослабление государственного контроля над гражданами, чего вряд ли можно ожидать. Против изменений также выступает мощное лобби, в том числе неумелые производители, которые практикуют искусственное раздувание штатов и экономическое выживание которых зависит от сохранения недооцененности валюты.

Тупиковая ситуация, в которой оказалась китайская политика, также не способствует изменениям. Как же миру избежать потенциально печальных экономических последствий? Среди возможных сценариев политика по принципу "кое-как": реакцией США на надвигающийся экономический спад является смягчение фискальной и монетарной политики за счет увеличения долгового бремени с перспективой последующего кризиса. Другим вариантом могло бы быть предотвращение фискального ослабления консервативными представителями американских властей при сохранении мягкой монетарной политики. Таким образом, можно было бы как можно скорее сократить дефицит текущего счета США. В любом случае, это привело бы к увеличению рисков обратной протекционистской реакции по отношению к Китаю. При развитии любого из этих сценариев страны-кредиторы, в конце концов, столкнулись бы с истощением своих ключевых рынков. Это вопрос времени. Вопрос о том, когда же все-таки кредиторы очнутся ото сна?

Джон Плендер

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times
Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex