Их называют странной парочкой и вполне понятно почему. На первый взгляд, Дэвид Кэмерон и Ангела Меркель не имеют ничего общего: один убежденный евроскептик, вторая - глава государства, входящего в состав Еврозоны. Когда г-н Кэмерон вывел партию Консерваторов из правоцентристского крыла в Европейском парламенте и примкнул к группе, которую немецкий Канцлер охарактеризовала бы как кучку косоглазых маргиналов, казалось, что они уже никогда не станут разговаривать друг с другом. Но, заняв пост премьер-министра, Кэмерон сумел наладить прочные связи со своей немецкой коллегой. Кажется, что между ними царит мир и согласие, они придерживаются одной точки зрения во всем, начиная от необходимости фискального ужесточения, и заканчивая преимуществами мультикультурализма. Более того, британский премьер, г-н Кэмерон, кажется лучше находит общий язык и с немцами, чем со своими коллегами из США, что совершенно нетипично для политики Великобритании. Возможно, на наших глазах рождаются новые взаимоотношения. Может быть, Кэмерон просто попал под влияние своего заместителя, еврофила Ника Клегга? Что ж, это одна точка зрения, и, по всей видимости, она ошибочна. Фактически, двусторонние отношения в рамках Европы вновь обретают значимость наряду с многосторонними связями. И эта тенденция явно пойдет на пользу Британии.

Коалиционное правительство в Британии позволило Дэвиду Кэмерону объединить в своей политике разные точки зрения. Это относится не только к европейскому вопросу, но и ко всем другим аспектам. Теоретически, Билль о Европейском Союзе это, своего рода попытка откупиться от евроскептиков, сделав дальнейшую передачу полномочий в рамках своего суверенитета, вопросом, который должен решаться на референдуме. Однако на деле, сотрудничая с Европой, правительство Великобритании опирается на чисто прагматический подход, который, зачастую способствует более тесной интеграции. Хорошо это или плохо, но Тори считают, что стабильный евро и объединенная Еврозона пойдут на пользу британской экономике. Никто не хочет ее развала. Именно поэтому Великобритания участвовала в спасении Ирландии. Вне всякого сомнения, возможно, правительство будет вынуждено оказать поддержку и другим странам, если их потенциальный дефолт будет угрожать стабильности британской банковской системы. 

В целом же, Британии удалось благополучно занять позицию типа "моя хата с краю", снимать сливки с интересных ей европейских проектов, отказываясь от остального. Теоретически, новый Билль о Европейском союзе узаконит такой подход. Большинство европейских политиков считают, что Европа мирится с такой позицией, потому что у нее есть дела поважнее британского сепаратизма. Спасение евро стало всепоглощающей целью; пока всем остальным совершенно безразлично то, как решит повести себя в этой ситуации Британия. Однако когда кризис закончится,  такая амбивалентность уже перестанет устраивать европейских партнеров. В соответствии с подобными доводами, вывод Британии из центра европейской политики начался с нового "пакта о конкурентоспособности", разработанной недавно концепции экономического управления валютным союзом. Пакт, согласованный в рамках двусторонних договоренностей между Францией и Германией, без использования брюссельских механизмов, согласно одной из интерпретаций, станет поворотным моментом на пути к федеративной Европе, куда войдут страны-участницы Еврозоны. Судя по всему, Е-17 идет своим путем, совершенно не заботясь о том, чего хотят остальные 10 стран Европейского Союза.

Что ж, может быть и так. Но есть и другая точка зрения на этот счет, согласно которой Германии и, возможно, другим странам выгодно иметь Британию в пограничной области Еврозоны. Пакт о конкурентоспособности - это лишь отвлекающий маневр. Все дело, как всегда в деталях, хотя на первый взгляд, с точки зрения Британии этот пакт выглядит совершенно непривлекательно. Предложенные в нем меры, по большей части относятся к тем действиям, которые большинство стран и так готовы предпринять по собственной инициативе. Если не принимать во внимание гармонизированного налога на прибыль корпораций, то он выглядит так, словно написан под копирку вместе с Лиссабонским договором, который Британия пытается продвинуть уже на протяжении десяти лет. Пока не понятно, в каком направлении будет двигаться единая валюта, но очевидно одно: любая форма фискального союза столь же политически несостоятельна сколь и конституционально неприемлема для Германии,

Опять-таки, по этому вопросу Германии значительно ближе Британия, чем соседи по валютному союзу. Призывы периферийных стран Еврозоны трансформировать Европейский стабилизационный фонд в некое подобие банка регионального развития звучат для Берлина как ересь. Примерно такие же чувства испытывают немцы и в отношении создания совместных обязательств. Немецкие налогоплательщики не намерены нести ответственность за португальские долги. По этой причине Германия была бы рада, если бы Британия заняла свое место за столом переговоров о будущем стабилизационного фонда, даже если британцы больше не намерены выкладывать наличные на спасение Еврозоны. Для Ангелы Меркель британские евроскептики являются хорошим противовесом для других европейских партнеров, ориентированных на более тесную интеграцию. Кроме того, позиция Великобритании перекликается с широко распространенным в Германии мнением о том, что будущее Европы не в дальнейшей внутренней интеграции, а во внешней экспансии. Европейские альянсы очень обманчивы, как зыбучие пески в пустыне, однако союз Ангела/Кэмерон вовсе не так уж абсурден, как может показаться на первый взгляд.

Джереми Уорнер
Подготовлено Forexpf.ru о материалам The Telegraph
Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex