Международный валютный фонд пережил несколько славных лет. Ему удалось избавиться от репутации прижимистого торговца. Его ресурсы выросли в три раза. Его система голосования была реформирована и теперь отражает реалии новых развивающихся стран. Но министрам финансов, собирающимся за очередное заседание МВФ, не стоит слишком громко радоваться и бить в ладоши. Прочность и последовательность МВФ зависит от их личной последовательности и сплоченности, которая во многих вопросах попросту отсутствует. Возьмем, к примеру, проблему европейского долга. Греция и Ирландия нагружены долгами, которые они просто не в состоянии погасить. Чтобы как-то ослабить это долговое бремя, нужно либо сообщить инвесторам о том, что они не получат назад свои деньги в полном объеме, либо просто дать им денег безвозмездно, то есть даром. Но у европейских лидеров не хватает духу, чтобы переложить бремя убытков на инвесторов, при этом они панически боятся гнева избирателей, который обрушится на их головы за благотворительную помощь соседям. В итоге мы получаем политику, которая заключается в том, чтобы слепить на скорую руку некую финансовую помощь в виде займа под безумный процент, который гарантирует своевременную оплату долгов кредиторам, но не уменьшит при этом долгового бремени - политика переливания из пустого в порожнее. МВФ не должен потакать трусливому поведению, потому что оно означает длительные программы фискальной консолидации в пострадавших странах, а также вливание средств самого фонда в изначально провальные программы и, следовательно, риск никогда не получить этих денег назад, даже несмотря на свой статус привилегированного кредитора. Но на этом непоследовательность не заканчивается. Европейские лидеры, проявляя чудеса лицемерия, уверяют частных кредиторов, что они получат все свои деньги назад, но только до 2013 года, а потом, возможно, что и нет. Абсурдная позиция, особенно с учетом того, что рынки всегда смотрят в будущее: завтрашние риски определяют сегодняшние цены. Однако главные лицемеры по совместительству являются и главными акционерами МВФ, поэтому все попытки возражения быстро утихают.

Далее, рассмотрим попытки сократить мировые дисбалансы. По рекомендации лидеров стран Большой Двадцатки,  фонд запустил программу взаимной оценки. Она нацелена на то, чтобы поставить страны с дестабилизирующими политиками, то есть, ведущими к образованию дефицитов или профицитов, в неловкое положение. Но когда крупнейшие страны Б20 говорят о том, что они хотят оказаться в неловком положении, они на самом деле шутят. Совсем недавно управляющий директор МВФ Доминик Стросс-Кан назвал процесс реализации программы взаимной оценки "мучительным". Но ярче всего непоследовательность МВФ проявляется в радикальной смене позиции к контролю над движением капитала. Во времена "Большой единицы", когда МВФ работал рука об руку исключительно с минфином США, у него была четкая позиция относительно барьеров для движения капиталов: это плохо. Теперь же, учитывая предпочтения своих "дирижеров" из развивающихся стран, МВФ признает контроль над капиталом как вполне законный инструмент: конечно, не самый лучший механизм регулирования притока денег, но все же вполне приемлемый. Предполагалось, что такая смена позиции должна отражать открытость фонда для новых идей.

 Хорошая отговорка для попустительства. Но дело в том, что предыдущие запреты на контроль над движением капитала были не просто догмой. Дело в том, что подобные инструменты зачастую не работают. Индия - хороший пример. В 2004 году лидеры страны препятствовали притоку капитала, усилив бюрократические процедуры для иностранных инвесторов, ограничив заимствования в иностранной валюте, и так далее. Но это не помешало притоку капиталов стабильно расти. Государственные меры не смогли снизить волатильность рупии, и не защитили Индию от пузыря на рынке активов. Они даже не сократили объем кредитования в валюте. Чем активнее правительство пыталось ограничить рост валютного курса, тем активнее индийские компании искали пути получения займов в долларах, стоимость которого падала.

В этом отношении Индия не одинока. Еще несколько лет назад главным примером поборника контроля над притоком капитала была Чили. Теперь же глава Центробанка страны, Хосе де Грегорио, заявляет о том, что они не смогли сдержать рост песо и сократить приток капитала. Между тем, последние исследования в этой области говорят о том, что постулат о росте волатильности через увеличение инвестиций на активно растущих рынках, не выдерживает критики. Даже сам факт разрешения использования контроля над капиталом уже вызывает много вопросов. Проблема открытости МВФ заключается в том, что она потатакет трусам и лоббистам. Фонд утверждает, что первой линией защиты от притока капитала должно служить увеличение валютного курса до тех пор, пока спекулянтам станет не выгодно активно участвовать на перегретом рынке. Но заинтересованные лица в экспортном секторе будут использовать разрешение МВФ на контроль, чтобы противодействовать росту валюты. Точно также, МВФ может призывать страны к ужесточению фискальной политики в целях снижения процентных ставок и, таким образом, сокращения притока капитала - но особо трусливые политики, которым не хватает духу, чтобы урезать бюджет, с радостью ухватятся за возможность просто ввести контроль над капиталом. Проблема в том, что если МВФ хочет быть учредителем стандартов и норм, он должен стремиться к однозначности и четкости. Никаких двойных толкований и нюансов быть не должно.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times
Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex