Долг Берлина - доказать, что он готов принять на себя ответственность лидера.

Когда Вольфганг Шойбле, министр финансов Германии, прилетел в Афины (в прошлый четверг), чтобы поддержать моральный настрой и боевой дух греков, стало совершенно ясно, что у Европы большие проблемы с лидером. Франция при Франсуа Олланде предпочитает отсиживаться в кустах, как только речь заходит о Евросоюзе. Великобританию Европа никогда особо сильно не беспокоила, а теперь и подавно, особенно в свете обещания премьер министра Дэвида Кэмерона провести, в конечном счете, референдум о членстве страны в Евросоюзе. Авторитет Италии и Испании и в хорошие времена несравнимо ниже, чем у северных соседей, а сейчас, когда они побиты кризисом, к ним и вовсе никто не прислушивается. Остается Германия. Но ни сами немцы, ни все остальные от этого не в восторге. Однако Берлин не может так просто отмахнуться от своего превосходства. Ему придется поломать голову над тем, как применить его с пользой для себя и для других. На заре Второй мировой войны престарелый немецкий юрист написал труд, посвященный проблеме гегемонии, который по сей день остается классикой. Хайнрих Трипель попытался наложить политику силы на понятие юридического равенства суверенных государств. Эта тема и сейчас волнует умы юристов-международников, а для поколения Трипеля она была ключевой, поскольку центральным вопросом немецкой политики была Пруссия и ее отношения с мелкими сателлитами Германии. Книга Die Hegemonie (Прим. profinance.ru: «Гегемон») вышла как нельзя более кстати в 1938 году, когда армия Гитлера начала свой победоносный марш по Европе.

Новый порядок нацистов в точности повторил все то, против чего выступал Трипель.  Прав тот, у кого ружье. Только сила, и никаких правил, гитлеровское видение Европы было лишено чувства идеологического или культурного единства. К людям второго сорта относили всех, кто не был немцем, за исключением разве что истиных арийцев. И только в конце войны Берлин развернул анти-коммунистические знамена. (В отличие от нынешнего Канцлера Ангелы Меркель, Гитлеру и в голову бы не пришло тратить деньги немецких налогоплательщиков на кого-то еще). 

Вместо того, чтобы называть современную Германию Четвертым Рейхом, нужно присмотреться к ней повнимательнее, и тогда станет ясно, что ее политика обусловлена желанием избежать нацистской модели любой ценой. Исходя из выступления Шойбле в Афинах, в двадцать первом веке Берлин воспринимает гегемонию как обязанность разработать набор правил, а потом настаивать а том, чтобы все их выполняли. Дискреционная власть - основа основ политики Гитлера - должна быть сведена к минимуму. Европейцев объединит свод правил и нормативов. В истории Старого Света уже был этап, когда доминирующая страна, или группа стран видели свою задачу в навязывании остальным своих правил. После первой мировой войны британцы и французы восстановили золотой стандарт; организовали центральные банки, включая Банк международных расчетов, чтобы отстранить политиков от монетарных вопросов; стимулировали развитие конституционных демократий; и организовали международный форум - Лигу Наций. Американцы сделали примерно все то же самое после 1945 года, чем помогли восстановить демократию в Западной Европе. Но сравнивая историю с тем, что происходит сегодня, сложно не заметить, что гегемоны прошлого никогда не вели себя так, словно они такие же как все. Совершенно очевидно, что Британия не была как все, потому что обладала мощными ресурсами империи, которые позволили ей профинансировать восстановление золотого стандарта.

Стремление Штатов к созданию международных институтов прекрасно вписывается в философию американской исключительности. Америка навязывала всем остальным какие-то правила, но при этом последнее слово о том, насколько она сама будет им следовать, всегда оставалось за Конгрессом. Подобный подход дал американцам и некоторые экономические преимущества. В частности, Штаты выиграли от того, что доллар стал мировой резервной валютой. Но Вашингтон также понимал, насколько важно обеспечить доступность долларов по всему миру: концепция «Мир по-американски» строилась на гегемонии Штатов в кейнсианском смысле, то есть, страна должна была направлять средства туда, где их не хватало, чтобы стимулировать торговлю и, следовательно, рост. Многие десятилетия Европа была главным бенефициаром этой политики. 

Но теперь, когда американской щедрости пришел конец, сумеет ли Берлин избавиться от своих болезненных воспоминаний о Третьем Рейхе, которые полностью лишают его способности к дискреционным действиям? Хочется верить, что сумеет. Ведь эффективное лидерство - это не только правила. Огромные профициты платежного баланса Германии тянут Европу ко дну, также как попытки Франции скопить побольше золота в 1930-е. Сможет ли Германия увидеть себя как незаменимый локомотив континента? Готова ли она принять на себя ответственность лидера? Во время холодной войны мотивы Америки были вполне понятны: экономическое благополучие было залогом безопасности, щитом против коммунистических идей, которые лучше всего росли и множились в условиях бедности. Теперь опасность миновала. Но безопасность и благополучие Германии еще сильнее зависят от надежности европейской демократии. От того, как страна определит свою роль лидера, будет зависеть, сумеет ли страна избавиться от призраков прошлого и трезво оценить свои потребности в будущем.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Forex