Юань будет падать, но небыстро

Валюта может достичь уровней времен мирового финансового кризиса, хотя масштабная неконтролируемая распродажа все еще маловероятна

Над экономикой сгущаются тучи и предвещают ослабление юаня, но экономисты говорят о том, что резкое падение маловероятно.

Фундаментально причины для ослабления китайской валюты ясны. Положительное сальдо торгового баланса страны все еще велико, но по мере снижения экспорта оно сокращается. Центральный банк агрессивно смягчает политику, чтобы затормозить спад экономической активности. Между тем ставки в США продолжают расти, а эксперты ждут «мягкой посадки» для американской экономики в этом году.

Экономика Китая снова переживает трудный период. Июльские розничные продажи, промышленное производство и инвестиции не оправдали ожидания. Рынок жилья снова рушится: у Country Garden, одного из крупнейших выживших застройщиков тоже наметились проблемы. И экспорт, который ненадолго вырос весной, теперь падает быстрее, чем импорт.

В то же время спред процентных ставок между США и Китаем продолжает расширяться. Центральный банк Китая снизил две ключевые ставки во вторник, и Nomura ожидает еще одно снижение в этом году. Разница в ставках между 10-летними государственными облигациями Китая и США составляет 1.7% по сравнению с 1% в начале года. Изменения еще более драматичны в реальном выражении, потому что инфляция в США так резко упала в 2023 году.

Это оказывает давление на китайский юань, который колеблется в районе 7,28 за доллар, снизившись примерно на 5% за год.

В четверг оффшорный юань торговался на уровне 7,34 к доллару. Если оншорный юань последует за ним, его ждет самое слабое официальное закрытие со времен мирового финансового кризиса 2008 года. Оба юаня укрепились после того, как Народный банк Китая объявил о намерении противостоять чрезмерным движениям валюты и поддерживать стабильность.

Признаков массового оттока капитала и больших сокращений резервов пока нет. Именно они характеризовали валютный кризис в Китае в 2015 году, во время последнего большого спада на рынке недвижимости. Но давление усиливается, и центральный банк явно не собирается мириться с девальвацией.

Официальные валютные резервы Китая за год практически не изменились. Данные поставщика данных CEIC показывают, что фактические чистые продажи банков в иностранной валюте в июле приблизились к $15 млрд, что является самым высоким показателем с марта и вторым по величине с 2019 года.

Более того, Народный банк Китая начал активно применять свои административные инструменты, включая ежедневный установленный государством «центральный паритетный курс» для юаня, вокруг которого стоимость валюты может колебаться до 2%. Разрыв между ежедневным официальным закрытием юаня и центральным паритетным курсом увеличился примерно до 0,1 юаня. Последний раз такой разрыв наблюдался в 2022 году, когда началась вспышка омикрона.

Доходность по американским и китайским облигациям

Источник: The Wall Street Journal

Наконец, в Гонконге подскочили краткосрочные ставки по заимствованиям в юанях. Это может говорить о том, что регуляторы решили вмешаться, чтобы спекулировать юанем в офшоре было дороже.

Более слабый юань может быть большим подспорьем для Китая, учитывая, что цены на продовольствие и энергоносители в последнее время упали, а его экспортеры испытывают трудности. Но перспектива оттока капитала после неожиданного обесценивания валюты, как в 2015 году, вероятно, все еще пугает Пекин. В период с 2014 по 2016 год валютные резервы сократились примерно на $1 трлн.

Таким образом, Пекин, вероятно, будет сдерживать быстрое обесценение при помощи своих административных инструментов, чтобы наказать спекулянтов, и, при необходимости, вмешиваться, чтобы замедлить падение, используя часть своих валютных резервов или иностранных активов, хранящихся в государственных банках. Этому будет способствовать контроль за движением капитала в Китае, усиленный после фиаско 2015-16 годов, особенно для зарубежной недвижимости и прямых инвестиций.

Вероятно, юань еще продолжит падать, но действительно резкое движение будет свидетельствовать о растущем отчаянии, как в 2015 году, или безуспешных попытках остановить отток капитала. Оба варианта пока маловероятны, но каждый из них будет весьма тревожным сигналом.