Однажды Маргарет Тэтчер заявила, что никогда не позволит «бельгийцам» решать, сколько будет стоить британский фунт. Тогда премьер-министр попыталась нарушить планы канцлера казначейства Найджела Лоусона зафиксировать стоимость фунта стерлингов в рамках европейского валютного механизма. Под «бельгийцами» она подразумевала ЕС.
Борьба стоила канцлеру должности, но примерно через год Тэтчер была вынуждена смягчить позицию. Через два года после присоединения к данному механизму фунт был исключен из системы из-за спекулятивных продаж. К тому времени Тэтчер уже покинула пост, а ее место занял Джон Мейджор. Тем не менее, фунт стал незыблемым символом национального суверенитета в затяжной войне Консервативной партии с Брюсселем. Вскоре «спасти» фунт от евро пообещал другой лидер Тори — Уильям Хейг. Можно сказать, что черная среда заложила основы для голосования Тори по Брекзиту в 2016 году.
На днях аналитики Bank of America опубликовали отчет. После референдума по Брекзиту фунт лишился привлекательности в качестве средства накопления. По мнению аналитиков, он больше не выдерживает сравнения с такими традиционными аналогами, как доллар, иена, швейцарский франк или евро. Напротив, фунт, возможно, больше похож на валюту развивающегося рынка, например мексиканский песо. С 2016 года действующий курс фунта стерлингов упал примерно на 14%, однако бюджетный дефицит и дефицит текущего счета сулят ему еще большие проблемы.
Роль фунта в истории
На самом деле, возведение фунта в ранг важнейшей опоры государственности противоречило его роли в судьбе Британии после войны. На протяжении десятилетий постоянная угроза девальвации лежала тяжелым бременем на плечах сменявших друг друга премьер-министров. В 1945 году в фунтах велось около половины мировой торговли. С тех пор эта доля постоянно сокращалась.
Из-за неудачной попытки защитить престиж Великобритании на мировой арене за счет стерлинговых счетов в зарубежных центральных банках и финансовых институтах правительства оказались во власти международных инвесторов и спекулянтов.
Это также привело к девальвации, имевшей серьезные политические последствия. В 1950 году за один фунт можно было купить около 12 немецких марок. В отсутствие евро сопоставимая цифра сегодня была бы чуть больше двух марок. По сути, давление на фунт отражало разрыв между желанием Великобритании сохранить статус мировой державы и способностью нестабильной внутренней экономики создать достаточные ресурсы, чтобы соответствовать внешнеполитическим амбициям и обязательствам страны. Поддержка фунта вылилась в разрушительную политику попеременного стимулирования и сдерживания внутренней экономики.
Неслучайно девальвация, которую пришлось провести правительству Гарольда Вильсона в 1967 году, ознаменовала окончательный отказ от имперских притязаний с последующим выводом британских войск из зоны Суэцкого канала.
Учитывая это, можно подумать, что фунт уже давно утратил свой статус. Суверенитет, столь бережно охраняемый сторонниками Брекзита, — всего лишь иллюзия. Истина, которую так и не смогла признать Тэтчер, заключалась в том, что национальный контроль не меняет реалии валютных рынков. Курс фунта, фиксированный он или нет, в конечном счете зависит от уверенности иностранных инвесторов в политической стабильности и экономических показателях страны — и, да, это относится и к бельгийцам.
Марк Карни, бывший управляющий Банка Англии, также отметил, что фунт «утратил связь» со своими аналогами. Однако не все финансовые институты разделяют мрачные прогнозы Bank of America.
Что ждет фунт в будущем
Некоторые считают, что нынешний курс фунта может ускорить экономический спад после окончания переходных соглашений по Брекзиту. В краткосрочной же перспективе заключение даже незначительной торговой сделки с ЕС может привести к временному повышению курса.
Тем не менее, независимо от заключения торговой сделки, и даже при условии относительно стабильного восстановления после рецессии, вызванной коронавирусом, Брекзит создаст новые барьеры для торговли с важнейшим рынком для Великобритании. Это, в свою очередь, приведет к снижению экономического роста и росту дефицита текущего счета. При этом трудно найти предпосылки для укрепления фунта в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
Безусловно, правительство могло бы посчитать такую потерю позиций своеобразным освобождением. На данный момент у него нет особых проблем с финансированием растущего государственного дефицита. Девальвация также поможет хотя бы на время повысить конкурентоспособность. Правительство даже могло бы сделать вид, подобно Вильсону, что слабая валюта не снижает уровень жизни. Но это вряд ли согласуется с обещанием Бориса Джонсона превратить Брекзит в платформу для реализации концепции «Глобальная Британия». Премьер-министр поддерживает новую роль страны в Персидском заливе и за его пределами.
Но никто не знает, где взять деньги
Так или иначе, фунт отражает представления остального мира о Британии. И эти сигналы не внушают оптимизма. В 1970-х годах Великобритания получила прозвище «больной человек Европы». Теперь она рискует стать инвалидом на окраине Европы.
Подготовлено Profinance.ru по материалам издания The Financial Times
По теме:
Фунт снова превратится в неудачника — ING
