Когда-то так называемые геополитические потрясения означали для нефтетрейдеров конфликты и социальные расколы, которые угрожали поставкам на Ближнем Востоке и почти всегда приводили к росту цен по спирали.
Но в начале 2020 года в умах даже самых опытных участников рынка закрепилась новая реальность: в этом десятилетии риск будет больше связан с потребительским шоком, чем с отдельными угрозами для поставок. На нефтяном рынке сейчас достаточно много предложений, поэтому опасения, связанные с перебоями в поставках, сменяются беспокойством по поводу мирового спроса на нефть.
Наглядный пример — реакция нефти на вспышку коронавируса в Китае. Цены упали ниже $60 за баррель, более чем на 15% по сравнению с пиковым уровнем в начале января, поскольку ограничения на транспортировку — прямой удар по спросу на нефть — и опасения по поводу более масштабных экономических последствий заставляют трейдеров искать средства защиты.
Этот происходит, несмотря на нарушение поставок из Ливии, где перебои, вызванные революцией 2011 года, помогли нефти подняться выше $120 за баррель. Сейчас производство почти полностью остановлено из-за экспортной блокады со стороны сил, оспаривающих власть правительства в Триполи, поддерживаемого ООН.
Некоторые быки считают, что потеря более 1 млн баррелей нефти в сутки из этой североафриканской страны, что эквивалентно более чем 1% мирового предложения, превышает даже самые неутешительные прогнозы, касающиеся влияния коронавируса на спрос.
Меры защиты
Но реакция цен говорит красноречивее слов. Трейдеры почти не сомневаются в способности рынка покрыть краткосрочный дефицит предложения благодаря добыче сланца в США или резервным мощностям ОПЕК. Несмотря на это, они в целом проигнорировали события в Ливии и сосредоточились на коронавирусе. С тех пор как масштабы кризиса в сфере здравоохранения стали разрастаться, нефть марки Brent, этот международный эталон, потеряла больше, чем любой другой класс активов.
Поэтому неудивительно, что ОПЕК пошла по проторенному пути, заговорив о возможности более сильного сокращения добычи, чтобы поддержать рынок. Это обычная практика, начиная с 2016 года, когда группа впервые объединилась с Россией в попытке повысить цены. Но разговоры о сокращении добычи все же весьма показательны, учитывая, что некоторые члены ОПЕК, такие как Венесуэла и Иран — помимо Ливии — сократили добычу из-за конфликтов и санкций.
Получается, картель признает, что теперь тон на рынке задает потребительский шок, а не шок предложения.
Тем не менее, члены ОПЕК, возможно, будут утверждать, что опасения по поводу долгосрочного спроса преувеличены, и спрос останется устойчивым до тех пор, пока развивающиеся экономики будут продолжать индустриализацию. Но нужно обращать внимания не на слова, а на действия. Сильнейшие страны-участницы, такие как Саудовская Аравия, делают все возможное, чтобы диверсифицировать экономику и избавиться от почти полной зависимости от нефти.
Давление усиливается
В прошлом году число политиков, выступающих против ископаемого топлива, увеличилось, и вряд ли отрицательная реакция пойдет на спад. Инвесторы усиливают давление на международные нефтяные компании с целью поиска менее разрушительных способов производства топлива, в то время как усилия по ограничению потребления, вероятно, в конечном итоге из Европы распространятся в крупнейшие развивающиеся экономики. Долгосрочные перспективы роста спроса можно в лучшем случае назвать сомнительными.
На нефтяном рынке остаются уязвимые места. Нельзя пренебрегать рисками со стороны предложения. Атаки беспилотников и ракетные удары по нефтяным объектам Саудовской Аравии в сентябре прошлого года могли бы привести к гораздо более серьезным последствиям, если бы королевство не смогло так быстро восстановить экспорт. Открытое военное противостояние между Ираном и США может вывести рынок из равновесия и взвинтить цены, по крайней мере временно.
Нужно быть начеку
Однако сейчас трейдеры спокойнее, чем раньше. Цены на нефть оставались относительно стабильными на уровне примерно $60 за баррель в течение большей части прошлого года, несмотря на рост напряженности на Ближнем Востоке. Ценовое ралли выше этого уровня представляется все менее вероятным.
Трейдеры действуют в соответствии с ситуацией, в основном реагируя на угрозы для спроса, такие как коронавирус, даже если его полномасштабный эффект остается всего лишь предположением. По оценкам аналитиков, спрос может сократиться на 150000 — 600000 б/с, однако последствия могут оказаться более серьезными, если вирус начнет действительно давить на мировую экономику.
Сейчас над рынком нависли воспоминания о последнем квартале 2018 года, когда признаки экономического спада привели к распродаже акций и сырьевых товаров, из-за чего нефть упала ниже $50 за баррель, что стало крупнейшим квартальным обвалом в истории.
Неудивительно, что нефтетрейдеры опасаются повторения этих событий в эпоху, когда наибольшие опасения связаны с потребительским шоком.
Подготовлено Profinance.ru по материалам издания The Financial Times
По теме:
Рынок недооценивает опасность коронавируса: мировой экономике угрожает рецессия
Куда пойдет нефть? - Смотрите данные за 2003 год
Нефть начала дешеветь еще до коронавируса, но пандемия ее добила
